В стране сохраняется семенное «рабство».
Со многими сельхозкультурами у фермеров возникает серьезная проблема – нехватка семян для посадок. Можно ли законодательно избавить аграриев от дефицита семян и насколько сильна необходимость в урегулировании этого направления?
В настоящее время по ряду культур импорт семян составляет до 90%, преимущественно по сахарной свёкле, сое, кукурузе, подсолнечнику, овощам, картофелю. Вину в подобной ситуации региональный менеджер компании-импортера семян из Франции Денис Гунчин возлагает на смутные 90-е годы, когда в стране перестали существовать селекционные институты. Сейчас, спустя несколько десятилетий, слишком трудно восстановить разрушенное и быстро стать конкурентоспособными. Поэтому приходится местным фермерам подсолнечник с кукурузой заказывать во Франции, картофель — в Голландии или Германии, тогда как у малочисленных российских семян не сочетается цена с качеством.
Ранее Россия могла похвастать богатейшим опытом селекции разнообразных сортов зерна, овощей и прочих культур. Но после потери технических баз и квалифицированных специалистов нелегко всё начинать практически с нуля. Уникальная селекционная база, наработанная десятилетиями, до сих пор имеется в Институте им. Вавилова в Санкт-Петербурге. Ее в полной мере можно назвать ценнейшим в мире хранилищем генетического материала растений. Но после распада Советского союза и закрытия всех селекционных программ весь этот материал не имеет значения без колоссальных финансовых вливаний, которые окупят себя через долгие годы. Так, для создания коммерчески окупаемого гибрида белокочанной капусты потребуется как минимум 20 лет.
Хотя сейчас и функционирует несколько специализированных институтов — например, в Московской области, но ни их научная база, ни имеющийся объем разработок не позволяют даже в малой доле соперничать с западными аналогами. Поэтому, если Запад решит ввести санкции на свой посевной материал, говорит директор Рязанского НИИСХ Ольга Гладышева, тогда отечественным аграриям в прямом смысле нечего будет бросить в землю.
Острая конкуренция
Руководитель агрофирмы «Отбор» Расул Князев в Кабардино-Балкарии рассказывает, что его предприятие регулярно вкладывает средства в переоснащение, приобретая европейское оборудование, открывая собственные лаборатории по работе над селекцией семян. Однако здесь возникает новая трудность – реализация продукции, когда при десятке видов собственных, прошедших регистрацию в Госреестре гибридов семян кукурузы, они месяцами лежат невостребованными на складах. По мнению Князева, российским специалистам с одной стороны не позволяют избавиться от бремени импортозависимости, с другой – из-за отсутствия должного финансирования аграрии не в состоянии продвигать свой продукт столь же агрессивно, как транснациональные компании.
С Князевым соглашается Ирина Каракай, потомственный агроном из Георгиевска, утверждая о наличии у Всероссийского НИИ селекции и семеноводства отличных сортов некоторых культур, особенно лука, способного зимовать в российских условиях. Они намного сочнее и способны долго храниться, но и здесь встает проблема отсутствия средств на рекламу, а потому все выгодные заказы достаются японцам.
Закон о защите семян
Осенью парламентарии планируют предложить на рассмотрение законопроект, предлагая ввести механизм роялти, чтобы потребители семян установленный процент выплачивали селекционерам.
Хотя российское законодательство в части охраны селекционных достижений соответствует современным требованиям, отсутствие общего осознания подобной системы вызывает постоянные нарушения прав селекционеров. В совокупности с малой судебной практикой в данных правоотношениях и невозможностью получения роялти во время применения внутрихозяйственных семян имеющуюся законодательную базу можно признать неработающей.
Вторым направлением для поддержки селекционеров должно стать выполнение госпрограммы по развитию АПК, согласно которой к 2020 году в стране должно быть построено 148 специализированных центров. Однако при запланированном миллиарде рублей в 2016, 2017 годах из бюджета не было выделено ни рубля на строительство.
Центры все равно возникают – в Северной Осетии, Карачаево-Черкессии, Татарстане, — где возводятся на собственные и кредитные средства. Парламентарии приветствуют частные инвестиции в сельском хозяйстве, которые вместе с механизмом роялти помогут возродить национальную школу селекционеров.
Ирина Каракай уверена, что сейчас самое время вплотную заняться восстановлением данного направления, особенно после возвращения Крыма в состав России. Теперь на его территориях можно выращивать те культуры, которые традиционно поступают из солнечных закавказских республик, в том числе получать семена капусты. А Дагестан является «исторической родиной» для семян баклажанов и перцев.
От государства в свою очередь необходима поддержка, чтобы даже небольшие фермерские хозяйства могли бы выращивать семена. Такая помощь должна сопровождаться соответствующими стимулирующими мерами, чтобы российским аграриям было интересно пользоваться отечественным материалом. К примеру, в странах Евросоюза правительство выделяет около 300-400 евро на 1 гектар земель на выращивание семян, тогда как в России эту сумма составляет 300 рублей.
От российских чиновников требуется не только законодательная база и инвестиции, но и стремление произвести существенные изменения в системе образования, чтобы выпускники школ, колледжей захотели выбрать себе профессию в сельском хозяйстве — агронома или селекционера. Лишь при комплексном подходе, считает Каракай, отечественное селекционирование, пусть и через много лет, выйдет на конкурентоспособный уровень.