Пётр Чекмарёв: Потенциал российских сортов и гибридов очень высокий — не использован даже на половину
ГОСТИ
Пётр Чекмарёв
председатель Комитета ТПП РФ по развитию агропромышленного комплекса, почетный член Совета Национального союза селекционеров и семеноводов.
Григорий Монахос
директор селекционной станции Тимирязевской сельхозакадемии.
Марианна Ожерельева: В эфире дневной выпуск программы «ОТРажение». Сейчас поговорим о сельском хозяйстве. Ранее экономист, господин Карачаровский, сказал, что здесь есть небольшой рост. Вот есть такое сообщение, что Россия буквально может запретить ввоз семян из Евросоюза и США. Такая мера будет ответом на их санкции. В общем, сделаем вроде как им хуже.
Развитие событий по этому сценарию не исключили в Минсельхозе. Ведомство уже предупредило региональные власти, что надо увеличить закупки посадочного материала российского производства. Возник очень простой вопрос: а есть ли что покупать на внутреннем рынке, причем в промышленных масштабах?
Об этом поговорим прямо сейчас, потому что тема очень интересная. Обязательно присоединяйтесь к нашему эфиру. Со мной в студии Петр Чекмарев, председатель Комитета Торгово-промышленной палаты России по развитию агропромышленного комплекса. Петр Александрович, здравствуйте.
Петр Чекмарев: Добрый день.
Марианна Ожерельева: Чтобы было понятно, во-первых, чье производство этих семян, почему было это импортозамещение сейчас обозначено, насколько мы были зависимы, давайте посмотрим сначала сюжет. Все-таки что же в стране с отечественными семенами? Выяснял Алексей Дашенко.
Марианна Ожерельева: Прекрасный сюжет! Очень хороший финал. Действительно, возникает вопрос. Подсолнечник, кукуруза, свекла… Петр Александрович, а как так получилось, что вот здесь тотальная зависимость? И даже корреспондент отметил, что чуда не произойдет в ближайшие годы. Что это означает? Что если мы сейчас говорим: «А, чужого нам не надо!» – и не берем, то мы остаемся без этих культур?
Петр Чекмарев: Нет, не совсем так. Понимаете, до 1990 года у нас в стране была полная обеспеченность семенами и сахарной свеклы, и овощных, и подсолнечника, и кукурузы, и всех культур. Но произошла экспансия импортных семян на Российскую Федерацию. Соответственно, качество у иностранных сортов и гибридов было лучше, и они определенный рынок захватили.
Но сейчас настало время, когда нужно возвращать свои рынки. И то, что сегодня идет движение вперед – это однозначно. Увеличиваются площади гибридов и подсолнечника, и кукурузы, и сахарной свеклы. Я думаю, через пару лет мы полностью импортозаместим, к этому нужно стремиться. Ну и совсем отказываться от импортных семян тоже не нужно.
Марианна Ожерельева: Почему?
Петр Чекмарев: Конкуренция вообще нужна. Для того чтобы двигаться вперед, вообще конкуренты нужны. Надо сказать, что импортные семена и технологии нам дали тоже немало: увеличилась урожайность, качество сельскохозяйственных культур. Соответственно, наши сельхозтоваропроизводители быстро к ним привыкли.
А наши в определенный момент расслабились, да и такого пристального внимания не было к собственному семеноводству. Всегда все думали: «А вдруг мы все сами завезем». Соответственно, такой поддержки, которая необходима для наших селекционеров и семеноводов, ее не было. Поэтому сегодня нужно возвращать эту поддержку и, соответственно, стремиться к тому, чтобы у нас было все свое.
Марианна Ожерельева: Хорошо. Значит, нашла документ – Федеральная научно-техническая программа развития сельского хозяйства. Она была до 2025 года, потом продлена до 2030-го. И там есть такая подпрограмма – «Развитие селекции и семеноводства масличных культур». При этом ряд экспертов в комментариях пишут, что на сегодняшний год, 2022-й, – еще до сообщений Минсельхоза, что откажемся и, может быть, санкции введем, – нет даже дорожной карты.
Петр Александрович, понятно, что… Вот нам даже пишут: «Контрсанкции хуже санкций». Вроде как если мы вводим, отказываемся, то мы должны себе не навредить. Но вы же сказали ранее, что до 90-го года все было хорошо, потом проблемы. И конкуренция – тоже хорошо. Но если они уйдут, то с чем мы остаемся? Вопрос. А есть ли у нас какие-то школы, как были в Советском Союзе? «Верните наш вкусный картофель», – есть такая потребность. Другие пишут: «А нам это не страшно. Мы сами сажаем своими семенами». А насколько они все-таки свои? Может быть, мы что-то здесь недопонимаем? Это промышленные масштабы?
Петр Чекмарев: Вы знаете, если не завезут никаких семян в нашу страну, то ничего не случится. Просто в севообороте придется поменять, заменить ряд культур одних на другие, ну, может быть, кроме сахарной свеклы. И то на семена сахарной свеклы сегодня импортные производители стоят в очереди, потому что, произведя семена, фермерам европейским тоже нужно продать сегодня эти семена на российский рынок. Соответственно, они сегодня стремятся к нам.
А что касается федеральной научно-технической программы, которая была принята…
Марианна Ожерельева: Да, вот хочется понять – она работает или нет.
Петр Чекмарев: Она действительно работает по таким культурам, как картофель. Далее – по таким культурам, как овощные культуры.
Марианна Ожерельева: А что там случилось? Как она работает?
Петр Чекмарев: Выделяются федеральные средства по направлениям. Допустим, те семена, которых у нас не хватает в стране. Соответственно, разрабатывается… Эта программа и есть дорожная карта, которая дает возможность получить федеральные деньги и на эти деньги, соответственно, развивать направление селекции и семеноводства данной культуры.
Марианна Ожерельева: То есть благодаря этой программе стало больше отечественного картофеля сегодня? Мы можем это фиксировать?
Петр Чекмарев: Конечно. Сегодня с картофелем вообще никаких проблем уже нет.
Марианна Ожерельева: Что, прямо на 100% свой?
Петр Чекмарев: У нас картофель… В принципе, вот тот семенной картофель, который завозится, его завозят всего лишь 9 тысяч тонн в год при посадке картофеля около миллиона гектаров. Это небольшой процент, поэтому…
Марианна Ожерельева: Так, по картофелю самообеспеченные?
Петр Чекмарев: По картофелю самообеспеченные. Единственное, что нужно отрегулировать – спланировать те площади, которые необходимы для нашей страны, чтобы не было ни переизбытка, ни дефицита не было. Вот эту проблему, конечно, нужно решать путем управления.
Марианна Ожерельева: А кроме картофеля, есть еще какие-то сельхозкультуры, по которым стало хорошо благодаря этой федеральной научно-технической программе?
Петр Чекмарев: По сахарной свекле.
Марианна Ожерельева: Ну а как?
Петр Чекмарев: Уже до 50% сегодня собственных семян сахарной свеклы. Выведены новые гибриды сахарной свеклы, которые не уступают импортным как по сахаристости, так и по лежкости, по качеству, по выровненности. Это все очень необходимо для того, чтобы была технологичная переработка сахарной свеклы в уже готовый продукт. Это тоже очень важно.
Сегодня есть уже порядка 10 гибридов, которые сегодня отрабатываются, и они уже запущены в производство, поэтому есть движение вперед. Сегодня нужно только увеличивать плантации сахарной свеклы для того, чтобы как можно больше семян получить. У нас есть в стране заводы, которые готовы на 100% подработать эти семена, сделать их товарными и, соответственно, дать сельхозпроизводителям для посева на их плантациях.
Марианна Ожерельева: Ну хорошо, мы сейчас сверим ваши часы с часами Григория Монахоса, директора селекционной станции имени Тимофеева при Тимирязевской академии. Григорий Федорович, здравствуйте.
Григорий Монахос: День добрый.
Марианна Ожерельева: У нас в начале этой темы был прекрасный сюжет, где в принципе была дана некая расстановка, в каких реалиях мы сегодня живем. И очень многие потом нам пишут: «Какой ужас! Все развалили! Ничего в стране нет! Зачем эти 30 лет мы купаемся в этой свободе?» Давайте очень коротко. Вот что хорошего было привнесено? А что случится, если мы сегодня действительно говорим: «Не надо нам семян из Европы и Америки»? какие конкретно сельхозкультуры могут действительно пострадать? Вот тут мы поняли, что по картофелю проблемы нет, по свекле тоже движемся к какому-то импортозамещению. Но не этим же только мы едины. А что еще?
Григорий Монахос: Вы понимаете, что так просто с кондачка что-то запрещать нельзя, надо планомерно все делать. Самые первые наши ошибки заключаются в том, что мы должны понимать, что сейчас на наших полях выращивают самые лучшие в мире селекционные достижения. Если только по овощным культурам, то 48 зарубежных фирм плотно работают в России. Они сформировали уже сортовой состав, к которому привыкли наши производители. И сделать их не так-то просто. То есть если на наших полях выращивают самое лучшее в мире, для того чтобы провести импортовытеснение, об импортозамещении мы сейчас не говорим…
Марианна Ожерельева: Очень правильная мысль! Так?
Григорий Монахос: ...нужны селекционные достижения лучшие, чем самые лучшие в мире. Ну, по некоторым культурам у нас задел есть. А система самая ошибочная, она еще началась с Майских указов 2012 года. Главным критерием деятельности научного сотрудника-селекционера (и до сих пор это не изменилось) считается число статей в Web of Science, в Scopus, то есть во вражеских журналах. Если вы посмотрите критерии оценки наших селекционеров, то там число созданных гибридов по баллам оценивается… Гибрид – примерно так же, как две статьи в журнале «Картофель и овощи», за что научный сотрудник получает заработную плату.
Следующий момент. Количество элитных семян, площади, занятые под сортом, – вообще ноль баллов. Ну и наши научные сотрудники-селекционеры… Почему говорят, что они отстают? Они работают за то, за что им платят деньги: все сидят в библиотеках, пишут статьи, вместо того чтобы работать на поле. А селекция – это очень тяжелая, я вас уверяю, тяжелая работа.
Вот я сейчас в Астрахани, мы были на семеноводческих посадках. Здесь есть очень много научных сотрудников, которые выделились из институтов, организовали свои фирмы и производят семена для России. С точки зрения разнообразия семян овощных и декоративных культур, это очень сложно! Нужно два-три минимум, а может быть, и пять лет, для того чтобы иметь свой ассортимент. В первую очередь нужны сорта.
Марианна Ожерельева: Григорий Федорович, спрашивают на SMS-портале: «Надо ли ожидать, что все-таки попросту сейчас подорожают эти овощи, а в следующем году, летом, будем покупать еще дороже?» Потому что скажут: «Дефицит семян».
Григорий Монахос: Значит, смотрите, какая ситуация. В этом году назревает кризис перепроизводства.
Марианна Ожерельева: Перепроизводства?
Григорий Монахос: Да. Все овощи на глазах дешевеют. Уже сотни гектаров капусты в Дагестане остались неубранными, их запахивают, потому что их невозможно реализовать. Бахча остается на полях, нереализованная. Свекла столовая на полях, нереализованная. Морковь – будет запахано очень много полей, нереализованная. Самое страшное, что бывает для производителя, – это невысокая цена. Самое страшное – кризис перепроизводства, когда все деньги, дорогие семена, дорогие удобрения, все подорожало, и все это не будет продано, а будет запахано. Если зерно вы можете заложить на хранение, то овощи на хранение заложить не так-то просто.
Марианна Ожерельева: Григорий Федорович, тем более с хранилищами у нас большая проблема. Можно очень коротко? Потому что короткий вопрос из Архангельской области: «Так у нас же было все свое. Куда делось?»
Григорий Монахос: А очень просто: открыли «железный занавес» – и король оказался голым.
Марианна Ожерельева: Давайте дальше. Это хорошо или плохо? Тоже коротко.
Григорий Монахос: То, что открыли «железный занавес»?
Марианна Ожерельева: Да.
Григорий Монахос: Это хорошо. Это повысило конкурентоспособность российской селекции. И надо быть конкурентоспособными. Если мы запретим завоз импортных семян (то есть, имеется в виду – импортных селекционных достижений), то наша селекция остановится. Ну, вы знаете, мы в рынке, в капитализме, да? Везде все решает конкуренция. И нужно конкурентоспособные и даже с конкурентными преимуществами сорта и гибриды.
Марианна Ожерельева: Хорошо. И самый последний вопрос, Григорий Федорович…
Григорий Монахос: Давайте я доскажу.
Марианна Ожерельева: Да, да.
Григорий Монахос: Чтобы вы понимали, в настоящее время субсидируется вся зарубежная селекция, семена которой закупаются нашими агрохолдингами. Ежегодно агрохолдинги субсидируются, и где-то 2–3 миллиарда рублей субсидий уходит за то, что они покупают импортные семена.
Марианна Ожерельева: А за отечественные их тоже субсидируют?
Григорий Монахос: Субсидии Правительства Российской Федерации. Главным критерием субсидирования является нахождения в Государственном реестре селекционных достижений. Все сорта, которые находятся в этом государственном реестре, независимо от того, созданные зарубежными селекционерами или отечественными селекционерами, все они субсидируются через агрохолдинги.
Марианна Ожерельева: Спасибо вам. Это очень важно было знать. Григорий Монахос, директор селекционной станции имени Тимофеева при Тимирязевской академии, был с нами на связи.
Петр Александрович, мы продолжаем этот диалог. Сообщение пришло, пишут нам: «Хорошо мы рассуждаем, но качество картофеля низкое, невозможно его хранить». Это, видимо, какой-то личный опыт, да? В частности, из Ленинградской области.
Понятно, что можно много ругать. Когда говорят о конкуренции, вот конкуренция на российском рынке… А наши семена хоть кто-то сегодня покупал на мировом рынке? Насколько отечественные семена конкурентоспособные уже в международном пространстве?
Петр Чекмарев: Ну, наши семена конкурентоспособные не только в России, но и за ее пределами, а особенно это зерновые культуры, в частности озимые и ряд других культур. Но беда в том, что, к сожалению, на свой рынок они нас не пускают. Вот Григорий Федорович говорил, что нужно попасть в государственный реестр.
Марианна Ожерельева: В реестр, да.
Петр Чекмарев: Для того чтобы им попасть в государственный реестр – это все легко и просто было. А вот для того чтобы нашим селекционерам туда попасть – это очень сложно. Поэтому тут есть как бы особые проблемы для попадания на другие рынки. Тем не менее, страны СНГ, которые были в Советском Союзе, они сегодня все пользуются российскими семенами и, соответственно, успешны в этом деле.
Марианна Ожерельева: Тогда поясните. Вот что критично сейчас? Мы прямо можем сказать, что если мы отказываемся, то у нас действительно будет меньше урожай той или иной сельхозкультуры? Потому что ряд сообщений – об опасения финансовых все-таки. Когда дефицит, то все это и так дорожает. Можем ли мы столкнуться с какой-то проблемой и нехваткой чего-то на отечественном рынке? Что-то мы не сможем взрастить просто потому, что будут семена эти в дефиците, ну, если так сложилось?
Петр Чекмарев: Во-первых, я должен сказать, что вообще «запретить» – таких слов не было со стороны Минсельхоза. Просто было предположение, что если возможно, что будет запрещен ввоз импортных семян, а тут может и наоборот произойти, то не мы запретим, а наоборот – нам не дадут их ввезти.
Марианна Ожерельева: Кстати, да.
Петр Чекмарев: Это одна из проблем. Поэтому потенциал наших сортов и гибридов российских очень высокий, и он не использован наполовину даже. Допустим, если у нас урожайность пшеницы озимой сегодня более 100 центнеров, потенциал, то получается 30–40 центнеров. То есть мы только наполовину используем. Поэтому ничего не случится, если мы засеем своими собственными семенами, урожай ниже не будет.
Вот подсолнечник. Казалось бы, импортные сорта и гибриды дают 40 центнеров с гектара по показателям, а на самом деле в России их же гибриды и сорта получают всего лишь 18–20 центнеров с гектара, то есть потенциал недоиспользован. Почему? Потому что недостаточно техники, недостаточно внесения минеральных удобрений, ну и много чего еще не хватает для того, чтобы выйти на технологии мирового уровня. Над этим нам нужно работать.
Что касается хранения, в частности, картофеля, то, конечно, у нас не хватает овощехранилищ и картофелехранилищ, которые нужно строить. В них-то все и сохранится.
Марианна Ожерельева: Нашла такую статистику Минсельхоза: в 2020 году закупили 104 тысячи импортных семян, в то время когда объем российского рынка семян был почти 1,4 миллиарда долларов. Тогда купили почти на 600 миллионов долларов. То есть я к тому, что было больше отечественного. И к чему это все ведет? Отечественные семена дороже, просто дороже? И их меньше?
Петр Чекмарев: Нет-нет-нет. Отечественные сорта не дороже.
Марианна Ожерельева: Не дороже? То есть это неправда?
Петр Чекмарев: Они не дороже. Наоборот, они дешевле, отечественные сорта. Ну видите, погоня за модой, покупка импортных сортов…
Марианна Ожерельева: Но только ли мода?
Петр Чекмарев: Нет-нет, еще надо отметить, что по качеству импортные семена все-таки лучше. Соответственно, сегодня те требования, которые… Ведь если бы у них было качество ниже, то они бы не смогли к нам завезти. Поэтому жесткие требования отбора и завоза их семян.
И я должен отметить, что у нас по стране засевается семян ежегодно где-то около 500 миллиардов рублей, на такую сумму. При этом импортных семян засевают всего лишь на 50 миллиардов рублей. Это немалые цифры, конечно, но сказать, что все мы тут импортными семенами засеваем – это неправильно. Поэтому вот тот процент, который засеваем мы… Это ряд культур, как уже было сказано: сахарная свекла, подсолнечник, кукуруза. ФНТП (федеральная научно-техническая программа) сейчас как раз нацелена на то, чтобы усилить эту работу по этим культурам и сделать их импортозамещение.
Марианна Ожерельева: Все-таки по продовольственной безопасности. Есть такой критерий, например, что по картофелю мы должны выйти на стопроцентную продовольственную безопасность? Или же есть некоторый лаг, что иностранный производитель должен присутствовать просто для того, чтобы для нас, для граждан внутри страны, не было вот этого скачка, не было высокого ценника? Потому что два игрока – немножко уже другая будет цена. Или это не закладывается?
Петр Чекмарев: Нет, закладывается. В Доктрине продовольственной безопасности заложено, что мы должны засевать своими семенами не менее 75%.
Марианна Ожерельева: Должны?
Петр Чекмарев: Должны.
Марианна Ожерельева: К какому-то году?
Петр Чекмарев: Да.
Марианна Ожерельева: А сейчас?
Петр Чекмарев: В принципе, по ряду культур мы этот показатель уже превысили, как уже было сказано.
Марианна Ожерельева: А, выполнили?
Петр Чекмарев: Да. Но есть три-четыре культуры, по которым мы еще не достигли этого порога, и к этому нужно стремиться – сделать импортозамещение. Как уже сказано было, это кукуруза, это подсолнечник, это сахарная свекла. Ну и овощные культуры – тоже есть определенные проблемы, которые тоже нужно решать. Есть над чем работать.
Марианна Ожерельева: В самом начале программы и этого эфира было сообщение из Тверской области: «Сельское хозяйство в Европе, Америке и многих других странах на дотациях у государства, семеноводство тоже дотируется. Вот поэтому с нашим семеноводством такие проблемы из-за нерентабельности». Можно ли говорить, что отчасти отрасль была в свое время недофинансирована, и эта проблема сохраняется сейчас, а восполнить ее просто не удается в силу разных причин?
Петр Чекмарев: Это действительно так, отрасль недофинансирована.
Марианна Ожерельева: То есть мало вкладывали?
Петр Чекмарев: В селекцию, семеноводство очень мало вкладывали, поэтому… Ну, так получилось, что, видите, как всегда, у нас мы надеялись, что нам все завезут. Это неправильно. И, конечно, недофинансирование сельского хозяйства и сегодня идет. Поэтому сегодня нужно усилить финансирование как раз селекции, семеноводства, технологическую обеспеченность, строительство как раз семенных заводов, для того чтобы подрабатывать эти семена. У нас необходимость в семенных заводах сегодня в стране – минимум 300 семенных заводов нужно построить. А для того чтобы полностью себя обеспечить и заниматься экспортом семян, нужно не менее 500 семенных заводов в стране построить, тогда у нас с семенами вообще все будет суперхорошо.
Марианна Ожерельева: А сейчас сколько таких заводов? Вот 500 необходимо.
Петр Чекмарев: Ну, сейчас их примерно… где-то, наверное, 400–500 заводов, но они старые, старого образца, их нужно все на металлолом сдавать и строить на их месте новые.
Марианна Ожерельева: То есть ни одного нового современного завода нет?
Петр Чекмарев: Нет, они есть, примерно полсотни новых заводов семенных есть. А вот то, что нужно обновить… Ведь почему? У нас потенциал селекции высокий, но эти семена не можем довести до определенного качества. Соответственно, семена должны быть выравнены, один к одному, они должны быть по весу, по всем показателям, по чистоте от сорняков, болезней и так далее, по цвету они все должны быть одинаковые, для того чтобы они соответствовали мировым стандартам.
Марианна Ожерельева: А сегодня правильно говорить, что у нас не хватает где-то своих семян все-таки? Вот вы по свекле сказали, что 50%, да? По подсолнечнику все-таки не очень хорошие цифры, там большая зависимость. Есть ли то (я пытаюсь все-таки добиться), чего действительно можем не досчитаться, то, что может оказаться в каком-то дефиците?
Петр Чекмарев: Да ничего не случится. У нас всего хватит, потому что… Если у подсолнечника нет гибридов, то у нас достаточно собственных семян сортовых, которые… Кажется, что, может быть, их недостаточно, но тем не менее мы сможем посеять. Если не будет подсолнечника, посеем рапсом, посеем соей. Это все равно масличные культуры. Тем не менее, для страны уж точно обеспеченность будет стопроцентная, потому что масло подсолнечного экспортируется за пределы нашей страны более двух миллионов тонн ежегодно. Соответственно, вместо подсолнечника можно рапсовым маслом торговать, можно соевым маслом торговать, льном масличным… вернее, льняным маслом торговать будем. Так что с маслом у нас все хорошо, поверьте.
Марианна Ожерельева: А с гречкой очень хорошо?
Петр Чекмарев: Гречка? У нас вообще конкурентов нет. Почему? Потому что гречку-то не так много стран едят. И мы сами для себя выращиваем, и семена, сорта у нас хорошие, и качество у нас хорошее. Поэтому все сегодня любят нашу гречку и понимают, что это очень ценная культура. У нас ее как раз достаточно.
Марианна Ожерельева: Из Белгородской области сообщение: «Какие семена? Никто не сеет ничего, не жнет. Все поля борщевиком заросли». А ведь, действительно, если путешествовать, то это видишь.
Петр Чекмарев: Это не из-за семян. Это как раз нехватка техники, которой сегодня критически не хватает. Сегодня с семенами у нас более или менее все нормально, стремимся к лучшему, но сегодня не хватает очень много тракторов.
Марианна Ожерельева: А они были зарубежные всегда?
Петр Чекмарев: Конечно, к сожалению, зарубежные. При потребности не менее 50 тысяч тракторов в России, ежегодно покупать необходимо, у нас покупается с десяток. И средний возраст тракторов – 19 лет, к сожалению. Поэтому первое, на что сегодня нужно обратить внимание, – это технологическая и техническая обеспеченность нашего сельского хозяйства. Чтобы эти поля не были заброшенными, нужно, чтобы сельхозпроизводители смогли купить новые тракторы, всю прицепную технику, сеялки, плюс комбайны уборочные.
Марианна Ожерельева: А как они теперь купят, Петр Александрович? И где купят? У кого? У Белоруссии купят?
Петр Чекмарев: Нужно свое развивать. Конечно, в первую очередь это Белоруссия. И в России нужно сегодня тракторостроение очень серьезно развивать, производство других сельхозмашин, которые просто необходимы сегодня сельхозпроизводителям.
Марианна Ожерельева: И последнее. Все нужно, нужно, нужно. А что-то уже сделано в этом направлении? Или пока мы…
Петр Чекмарев: Ну, Министерство промышленности и торговли наметило планы, работает над этим, тоже есть свои программы. Работают. Но насколько быстро все это произойдет? Это вопрос уже не ко мне.
Марианна Ожерельева: Спасибо вам большое. Со мной в студии был Петр Чекмарев, председатель Комитета Торгово-промышленной палаты России по развитию агропромышленного комплекса.
Очень много сообщений. Спасибо вам за то, что вы тоже высказываетесь, уважаемые телезрители. Говорили мы о том, что же будет, если откажемся от иностранных семян.
А дальше – не переключайтесь! – поговорим о том, что хотят ограничить по скорости и территории электросамокаты. Слишком много аварий. Что же с этим делать? И как понизить статистику? Давайте тоже к этой теме подключайтесь обязательно.